Статья 1220 ГК РФ. Сфера действия права, подлежащего применению к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда

В новой норме ст. 1220 (как и в п. 2 ст. 1202 ГК применительно к личному закону юридического лица и в ст. 1215 ГК применительно к договорному статуту) очерчена сфера действия статута обязательства из причинения вреда, определяемого на овании коллизионных норм ст. 1219 ГК.

В ст. 1220 приводится перечень вопросов, разрешаемых на овании статута обязательства из причинения вреда. Перечень этот не исчерпывий, хотя овные "направления" действия статута обозначены (аналогичный перечень, приводимый в законодательстве некоторых иностранных государств, тоже примерный).

Действие коллизионных норм ст. 1219 ГК распространено, во-первых, на способность лица нести ответственность за причиненный вред (деликтоспособность). И ранее действовавшее законодательство (п. 4 ст. 160 ОГЗ 1991 г.) регулировало специально коллизии в области гражданской дееспособности иностранных граждан и лиц без гражданства в отношении обязательств, возниких вследствие причинения вреда в СССР, - вопрос решался на овании отечественного права. Из п. 1 ст. 1220 вытекает, в частности, что лицо, деликтоспособное по праву, подлежащему применению в силу коллизионных норм ст. 1219 ГК, будет нести ответственность за причиненный им вред, даже если по личному закону, к которому отсылает ст. 1197 ГК (см. комментарий к ст. ст. 1195 и 1197), оно не считается деликтоспособным (различия в праве отдельных государств могут касаться, например, возраста несовершеннолетних).

Действие коллизионных норм ст. 1219 ГК охватывает, во-вторых, возложение ответственности за вред на лицо, не являющееся причинителем вреда (п. 2 ст. 1220). В российском праве вред возмещается, как правило, лицом, его причинившим. Однако законом обязанность возмещения вреда может быть возложена и на лицо, не являющееся причинителем вреда (ст. 1064 ГК). Имеется в виду, в частности, причинение вреда малолетними (ст. 1073 ГК), недееспособными (ст. 1076 ГК), лицами, не способными понимать значение своих действий (ст. 1078 ГК).

В-третьих, указано на ования ответственности, ее ограничения и освобождения от нее (п. п. 3 и 4 ст. 1220). В российском праве ответственность по обязательствам из причинения вреда наступает при наличии таких общих ований, как противоправность поведения причинителя вреда, наступление вреда (в установленных случаях - и морального), причинная связь между таким поведением и наступившим вредом, вина причинителя вреда. Однако в отдельных случаях закон устанавливает специальные условия ответственности. Например, за вред, причиненный источником повышенной опасти, его владелец отвечает независимо от вины (ст. 1079 ГК). Охватывся и вопросы распределения ответственности между причинителем вреда и потерпевшим. При возложении ответственности на причинителя вреда учитывся вина потерпевшего и имущественное положение причинителя вреда (ст. 1083 ГК).

В-четвертых, статут обязательства из причинения вреда включает способы, объем и размер возмещения вреда (п. п. 5, 6 ст. 1220). Вред, если речь идет о российском праве, возмещается в натуре (предоставление вещи того же рода и качества, исправление поврежденной вещи и т.п.) либо возмещся причиненные убытки (ст. 1082 ГК). Размер возмещения по общему правилу определяется исходя из цен, действующих на день вынесения судебного акта. Специальные правила исчисления убытков действуют для случаев причинения вреда жизни и здоровью лица. Указание на способы, объем и размер возмещения охватывает и моральный вред. В России моральный вред (физические или нравственные страдания) возмещается, если он причинен действиями, нарушими личные неимущественные права лица либо посягими на принадлежащие ему другие нематериальные блага (ст. 151 ГК). Возмещение морального вреда, причиненного действиями (бездействием), нарушими имущественные права лица, возможно лишь в предусмотренных законом случаях. Моральный вред компенсируется в денежной форме, размер компенсации определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему страданий и степени вины причинителя. При определении размера компенсации должны учитываться требования разумности и справедливости (ст. 1101 ГК).

В ст. 1220 не упомянуты вопросы определения круга лиц, имеющих право на возмещение причиненного им вреда, в частности, в результате смерти кормильца (ст. 1088 ГК). В иностранном законодательстве отнесение этих вопросов к сфере действия статута обязательства из причинения вреда иногда специально оговаривается (например, п. h приведенной выше ст. 107 Закона Румынии 1992 г. N 105). Действие коллизионных норм ст. 1219 ГК, по нашему мнению, даже при отсутствии в ст. 1220 специальной оговорки (перечень, как отмечалось, не является исчерпывим) может быть распространено и на эти случаи. В.П. Звеков при этом не исключает применения других коллизионных отсылок, если это более благоприятно для "слабой стороны".

Действие статута обязательства из причинения вреда распространяется, если речь идет о российском праве, на обязательства из причинения вреда (имущественного и личного неимущественного), включенные в гл. 59 ГК, в первую очередь - связанные с причинением вреда противоправными (недозволенными) действиями, а также причинение вреда в состоянии необходимой обороны и крайней необходимости; ответственность юридического лица или гражданина за вред, причиненный его работником; ответственность за вред, причиненный государственными органами и их должностными лицами, за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда; возмещение вреда лицом, застраховавшим свою ответственность (когда страховое возмещение недостаточно); возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, и др. Что касается возмещения вреда, причиненного вследствие недостатков товаров, работ или услуг (см. комментарий к ст. 1221), то положения комментируемой статьи о сфере действия права должны, очевидно, распространяться и на отношения, предусмотренные ст. 1221 ГК, поскольку она содержит отсылку к ст. 1219 ГК. Действие отдельных критериев, перечисленных в ст. 1220, могло бы быть распространено и на отношения, предусмотренные в ст. 1222 ГК, однако лишь в той мере, в какой это соответствует особенностям данных отношений.

Действие статута обязательства из причинения вреда следует отграничивать от действия других статутов - прежде всего личного и договорного.

Правило п. 1 ст. 1220 об определении способности лица нести ответственность за причиненный вред на овании деликтного статута (см. выше) следует рассматривать как предусмотренное законом изъятие из коллизионной нормы о том, что право, подлежащее применению к гражданской дееспособности физического лица, определяется на овании личного закона этого лица (ст. ст. 1195, 1197 ГК), а также из правила подп. 8 п. 2 ст. 1202 ГК, предписывего применять личный закон юридического лица к его способности отвечать по своим обязательствам.

Статут обязательства из причинения вреда, на наш взгляд, должен применяться и при защите имени таким способом, как возмещение вреда (причиненного, например, неправомерным использованием имени), хотя весь круг вопросов, охватываемых ст. 1198 ГК: право на имя, его использование и защиту (другими, кроме возмещения причиненного вреда, способами), - подчинен личному закону (см. комментарий к ст. 1198). Надо сказать, что сама ст. 1198 ГК, отсылая к личному закону, допускает и иное регулирование, если это предусмотрено ГК или другими законами.

Вопрос о соотношении действия деликтного и договорного статутов, решаемый, как правило, на овании ст. ст. 1220 и 1215 ГК, возникает при наличии между сторонами в деликтном отношении одновременно и договорно-правовых связей. Западная доктрина в абсолютном большинстве поддерживает акцессорный характер статута деликтного обязательства, если наличие особых связей между участниками накладывает отпечаток на инцидент.

Если речь идет о применении российского права, следует учитывать отдельные указания законодательства, в частности ст. 1084 ГК, согла которой вред здоровью или жизни возмещается по правилам гл. 59 ГК, если законом или договором не предусмотрен более высокий размер ответственности. Отсюда, по смыслу названной статьи, следует, что подлежащий применению статут обязательства из причинения вреда здоровью и жизни должен уступить место договорному статуту, если причинитель вреда и потерпевший являются сторонами трудового договора, договора подряда, поручения и т.п. договора, связанного с личным трудом одного лица в интересах другого, и при этом договором предусмотрен более высокий (по сравнению с деликтной) размер ответственности причинителя вреда. Следует учитывать и правило ст. 800 ГК, согла которому ответственность перевозчика за вред, причиненный жизни и здоровью пассажира, определяется по правилам гл. 59 ГК, если законом или договором перевозки не предусмотрена повышенная ответственность перевозчика.

Право, подлежащее применению к страхуемому по договору имущественного страхования риску ответственности по обязательствам, возниким вследствие причинения вреда здоровью, жизни или имуществу других лиц (ст. 931 ГК), определяется по договорному статуту (подп. 12 п. 3 ст. 1211 ГК). Однако взыскание (по иску лица, застраховавшего свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего) разницы между страховым возмещением и фактическим размером ущерба в случае, когда страховое возмещение недостаточно для полного возмещения вреда (ст. 1072 ГК), будет, очевидно, подчиняться деликтному статуту (если речь идет о применении российского права).

Международные договоры Российской Федерации норм, аналогичных правилу ст. 1220, не содержат, как и Модель ГК для стран СНГ.