Статья 1358 ГК РФ. Исключительное право на изобретение, полезную модель или промышленный образец

Комментируемая статья посвящена одному из ключевых институтов патентного права - исключительному праву на изобретение, полезную модель или промышленный образец.

Главная особенность результатов интеллектуальной деятельности, по сравнению, например, с предметами вещного права, заключается в предоставлении им со стороны государства специальной охраны, выраженной в форме исключительного права. В отличие от обычных товаров результаты интеллектуальной деятельности очень уязвимы, как только они становятся известны широкому кругу лиц. Без государственной охраны они могут быть легко присвоены каждым, кто имеет необходимые средства для их использования в целях извлечения прибыли. Отсутствие гарантированной правовой охраны означало бы, что лица, вложившие определенные средства в разработку результатов интеллектуальной деятельности, не смогли бы окупить свои затраты и вследствие этого не были бы заинтересованы в такого рода деятельности. В целом институт исключительного права служит инструментом, стимулирующим развитие в обществе художественного творчества и научно-технического прогресса.

Ранее исключительному праву на изобретение, полезную модель или промышленный образец был посвящен отдельный раздел IV Патентного закона РФ, в ст. 10 которого было раскрыто его содержание. В настоящее время положения об исключительных правах сосредоточены в параграфе втором ("Патентные права") и параграфе третьем ("Распоряжение исключительным правом на изобретение, полезную модель или промышленный образец") гл. 72 ГК РФ.

В то же время содержание положений комментируемой статьи не претерпело существенных изменений по сравнению с соответствующими положениями, предусмотренными пунктами 2 и 3 ст. 10 ранее действовавшего Патентного закона РФ.

В пункте 1 комментируемой статьи исключительное право понимается прежде всего как принадлежащее патентообладателю исключительное право ИСПОЛЬЗОВАНИЯ (выделено авт. - В.Е.) изобретения, полезной модели или промышленного образца в соответствии со ст. 1229 ГК РФ любым, не противоречащим закону способом, в том числе способами, предусмотренными пунктами 2 и 3 комментируемой статьи. Кроме того, патентообладатель может распоряжаться исключительным правом на изобретение, полезную модель или промышленный образец.

Как следует из определения, в исключительном праве на первое место выдвигается его позитивная функция - правомочие использования запатентованного объекта, что теоретически исключает коллизию легальной патентной монополии с положениями антимонопольного законодательства (Федеральный закон от 26 июля 2006 г. N 135-ФЗ "О защите конкуренции" // СЗ РФ. 2006. N 31 (ч. 1). Ст. 3434).

Ссылка на ст. 1229 ГК РФ означает, что в понятие исключительного права включена его негативная функция, т.е. правомочие патентообладателя запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности.

В предложении втором п. 1 комментируемой статьи сформулировано правомочие распоряжения патентообладателем своим исключительным правом.

В пунктах 1 и 2 данной статьи особое внимание обращ на себя вводные слова: соответственно "в том числе" и "в частности".

Указанный прием юридической техники означает, что установленный в комментируемой статье перечень способов использования изобретения, полезной модели или промышленного образца является открытым (или примерным).

Если в отношении собственных действий патентообладателя открытый перечень способов использования изобретения, полезной модели или промышленного образца можно признать позитивным фактором, то в отношении других лиц, которые соверш нарушение исключительного права (контрафакцию), открытый перечень правонаруших действий - это достаточно зловещее явление, особенно в сфере уголовной ответственности за контрафакцию.

Специфика исключительных прав такова, что ответственность за нарушение патента (контрафакцию) наступает только за те правонарушения, которые непосредственно указаны в патентном законодательстве. Такой подход сложился исторически, так как на первом этапе развития патентного законодательства главенствующую роль играла уголовная ответственность за нарушение патента, которая исключает примерный или открытый перечень преступных деяний.

В настоящее время акценты сменились, на первый план вышла гражданско-правовая ответственность, которая в ряде стран является единственным видом ответственности за нарушение патента. Однако традиционный подход к формулировке перечней контрафактных действий остался прежним - такие перечни закрепляются в патентном законодательстве как исчерпывие или закрытые.

Нетрадиционный подход к перечню контрафактных действий в российском патентном законодательстве чреват серьезными осложнениями, особенно в сфере уголовной ответственности за нарушение патента. Как известно, согла ст. 147 УК РФ ("Нарушение изобретательских и патентных прав") незаконное использование изобретения, полезной модели или промышленного образца влечет за собой, помимо других, более мягких наказаний (штраф, обязательные работы, арест), лишение свободы на срок до двух лет, а по квалифицирующим признакам (совершение деяния группой лиц по предварительному сговору; организованной группой) - на срок до пяти лет. Выходит, что ГК РФ открывает возможность привлечения к уголовной ответственности за деяния, которые непосредственно не указаны в законе, что грубо нарушает принципы возложения уголовной ответственности.

Открытый перечень наруших патент действий уже сказался, причем самым неблагоприятным образом, на содержании Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 апреля 2007 г. N 14 "О практике рассмотрения судами уголовных дел о нарушении авторских, смежных, изобретательских и патентных прав, а также о незаконном использовании товарного знака" (РГ. 2007. 5 мая). В п. 10 этого Постановления Пленум ВС РФ указал, что следует также считать незаконным использование изобретения, полезной модели или промышленного образца без согласия хотя бы одного из патентообладателей, поскольку порядок использования указанных объектов может определяться договором между обладателями патента.

Вполне очевидно, что указанный случай является примером договорной ответственности, в соответствии с которой на виновную сторону могут возлагаться меры гражданско-правовой, а не уголовной ответственности. В приведенном случае сообладатель патента по своему статусу не может быть признан нарушителем патента, он может нести ответственность по правилам договорной (гражданско-правовой) ответственности.

Понятие использования изобретения, полезной модели или промышленного образца сформулировано в виде перечня способов такого использования.

В пункте 2 комментируемой статьи закреплен открытый (примерный) перечень способов использования изобретения, полезной модели или промышленного образца, который одновременно, в случае нарушения патента (контрафакции) играет роль перечня противоправных наруших патент (контрафактных) действий.

Указанный перечень необходимо рассматривать совместно с положением абз. третьего п. 1 ст. 1229 ГК РФ, в которой дается общее определение контрафакции: использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными ГК РФ), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную ГК РФ, другими законами.

В некоторых работах делся попытки представить перечень противоправных действий закрытым, т.е. исчерпывим, что представляется ошибочным. Так, например, авторы Постатейного комментария к Патентному закону РФ утвержд, что перечень действий, на совершение которых третьи лица должны получить разрешение патентообладателя, можно считать исчерпывим, поскольку в самом перечне действий используется такое определение, как "иное введение в гражданский оборот или хранение для этих целей" (см.: Корчагин А.Д., Богданов Н.В., Казакова В.К., Полищук Е.П. Постатейный комментарий к Патентному закону Российской Федерации с учетом дополнений и изменений, внесенных Федеральным законом от 02.02.2003 N 22-ФЗ. М., 2004. С. 71). Данное утверждение не овано на законе, поскольку, как указано в ст. 129 ГК РФ, оборотоспособность определяется через отчуждение или переход от одного лица к другому объектов гражданских прав. Ведь изготовление, применение и хранение, которые упомянуты в перечне способов использования изобретения, полезной модели или промышленного образца, никак нельзя отнести к отчуждению или переходу прав на объекты.

Что касается самого перечня способов использования изобретения, полезной модели или промышленного образца (или перечня противоправных (контрафактных) действий), то он по существу не претерпел никаких изменений. Сейчас этот перечень, включий четыре позиции, выглядит следующим образом:

• ввоз на территорию России, изготовление, применение, предложение к продаже, продажа, иное введение в гражданский оборот или хранение для этих целей продукта, в котором использованы изобретение или полезная модель, либо изделия, в котором использован промышленный образец;
• совершение вышеуказанных действий в отношении продукта, полученного непосредственно запатентованным способом. Если продукт, получаемый запатентованным способом, является новым, идентичный продукт считается полученным путем использования запатентованного способа, поскольку не доказано иное;
• совершение вышеуказанных действий в отношении устройства, при функционировании (эксплуатации) которого в соответствии с его назначением автоматически осуществляется запатентованный способ;
• осуществление способа, в котором используется запатентованное изобретение.

В мировой патентной практике упомянутые выше противоправные (контрафактные) действия причисляются к так называемому прямому нарушению патента.

Несмотря на пополнение перечня наруших патент действий, которое произошло в результате изменения Патентного закона РФ в 2003 г., подпадих под понятия прямого нарушения патента, в этот перечень все же не включено такое правонарушение, преследуемое во всех государствах с развитым правопорядком, как предложение для осуществления способа, в котором используется запатентованное изобретение.

Кроме того, разработчики законопроекта упустили благоприятную возможность для усиления привлекательности российского патента, не включив в законопроект норму о так называемом косвенном нарушении патента. Имеется в виду несанкционированная поставка или предложение о поставке средств осуществления запатентованного изобретения лицам, которые не имеют права на использование этого изобретения (кроме, например, лицензиата). Ответственность поставщика наступает тогда, когда он знает или из обстоятельств очевидно, что поставляемые им изделия предназначены для изготовления запатентованного изобретения, т.е. в случае установления в его действиях вины.

Указанные нормы о прямом и косвенном нарушении патента достаточно апробированы на практике и доказали свою эффективность. Следует отметить, что эти нормы восприняты не только государствами - участниками Европейской патентной конвенции 2000 г., но и другими государствами, которые в последнее время реформировали или приняли новое патентное законодательство.

Некоторые способы использования изобретения, полезной модели или промышленного образца (противоправные (контрафактные) действия), упомянутые в п. 2 комментируемой статьи, нуждся в дополнительном комментарии.

Следует особо отметить, что перечисленные в п. 2 противоправные (контрафактные) действия являются частными случаями противозаконного использования запатентованного изобретения, полезной модели или промышленного образца и имеют самостоятельное значение.

Самостоятельность указанных противоправных (контрафактных) действий заключается в том, что за каждый из них патентообладатель может преследовать нарушителя своего патента. Причем нарушителей может быть несколько, все зависит от конкретных обстоятельств дела.

Конечно, первоначальными формами нарушения патента является несанкционированное изготовление продукта и применение способа. С этого все начинается. Примечательно, что в старых патентных законах преследовались только эти две формы нарушения патента. Однако с развитием рыночной экономики появилась потребность детализации понятия противозаконного использования запатентованного изобретения, полезной модели или промышленного образца на отдельные его составляющие (ввоз, предложение к продаже, продажа, хранение и др.).

Как правило, сегодня ни одна компания не занимается и изготовлением продукции, и ее реализацией на рынке. Существует целая сеть оптовиков, розничных торговцев и т.д. Более полный перечень, наруший патент действий, позволяет патентообладателю проследить за всей цепочкой противоправных действий и взыскать убытки с каждого правонарушителя. Этим обеспечивается более полная защита имущественных интересов патентообладателя. Однако следует учитывать, что каждая форма противоправного использования имеет свои особенности.

Сам факт изготовления нарушего патент продукта (даже в ограниченном количестве) является достаточным для привлечения нарушителя к ответственности, независимо от назначения или дальнейшего использования контрафактных продуктов. При этом, конечно, изготовление должно осуществляться с целью извлечения прибыли. Однако не является нарушением, например, простое изготовление чертежей изобретения без дальнейшей его разработки и внедрения. Незавершенное или неполное изготовление продукта также не является нарушением патента.

Как и при изготовлении запатентованного продукта, ответственность наступает для нарушителя при наличии одного факта применения способа.

Ввоз контрафактной продукции на территорию России также считается законченным правонарушением, даже независимо от целей дальнейшего использования этой продукции. Необязательно, чтобы ввезенный товар предназначался для продажи, достаточно одного использования импортируемых товаров. Нарушение патента путем ввоза считается осуществленным, как только товар пересекает Государственную границу. По вопросу о транзитной перевозке товаров через территорию России можно предположить отсутствие нарушения патента, поскольку их ввоз на российскую территорию не является окончательным.

Предложение к продаже считается правонарушением независимо от факта заключения в дальнейшем сделки. Оно может осуществляться самыми разнообразными способами: выставление продукта (в течение даже непродолжительного времени) в витрине магазина, на выставке или ярмарке, объявление о продаже продукта в средствах печати, по радио, на телевидении, в сети Интернет, выставление рекламных щитов, вручение покупателям каталогов и т.п.

При хранении чужого объекта нарушитель отвечает уже за сам факт хранения, но при условии, что такое хранение осуществляется с целью применения, предложения к продаже, продажи, иного введения в гражданский оборот заинтересованного продукта.

Одним из наиболее распространенных заблуждений в данной сфере правового регулирования является квалификация такого незаконного способа использования, как "иное введение в гражданский оборот". Зачастую под иным введением в гражданский оборот понимается ввоз на территорию России, изготовление, применения запатентованного продукта, что является ошибочным с точки зрения понятия оборотоспособности объектов гражданских прав согла ст. 129 ГК РФ. Оборотоспособность характеризуется отчуждением или переходом от одного лица к другому объекта гражданских прав. Под это определение никак нельзя подогнать ввоз как таковой на территорию России, а также изготовление и применение объекта.

Под иными введениями в гражданский оборот следует понимать иные, помимо продажи или предложения к продаже, акты отчуждения или передачи запатентованного объекта (например, сдача в аренду, передача в залог). Именно такое понимание иного введения в гражданский оборот можно отметить в судебной практике государств с развитым правопорядком.

Ошибки при квалификации нарушения патента могут привести к привлечению к ответственности лиц, на которых она не должна распространяться. Так, например, признание разработки научно-технической документации, в которой воплощено чужое изобретение, нарушением патента в форме иного введения в гражданский оборот, поскольку такая документация является научно-техническим продуктом, представляется ошибочным. Здесь делается попытка отождествить правонарушие действия, в частности изготовление, с иным введением в гражданский оборот. Чтобы привлечь к ответственности исполнителя технической документации, необходимо доказать его участие в нарушении патента в форме изготовления продукта, в котором воплощено запатентованное изобретение. Причем изготовление продукта признается в том случае, если он материализован в реальном объекте - например, в устройстве, а не в виде научно-технической документации - это этап, предшествующий использованию изобретения в форме изготовления изделий, в которых оно воплощено.

В подп. 3 п. 2 комментируемой статьи закреплено положение, являющееся особенностью российского патентного законодательства в сфере защиты от нарушения патента (контрафакции). Согла указанному положению использованием (в том числе незаконным) считается совершение действий по использованию в отношении устройства, при функционировании (эксплуатации) которого в соответствии с его назначением автоматически осуществляется запатентованный способ. В практике экспертизы данное положение иллюстрируется следующим примером: если получен патент на способ обработки видеосигнала, то у патентообладателя необходимо получить разрешение на ввоз, изготовление, применение, предложение о продаже, продажу, иное введение в оборот или хранение телевизоров, в которых аппаратно или программно реализуется такой способ обработки. Вполне очевидно, что комментируемое положение существенно расширяет полномочия обладателей российских патентов на способ по защите своих имущественных интересов.

В пункте 3 комментируемой статьи закреплены важные нормы об установлении фактов использования изобретения, полезной модели и промышленного образца. При этом установление факта использования объекта требуется как для квалификации нарушения патента (контрафакции), так и для других целей, в том числе для выплаты вознаграждения автору-работнику за служебное изобретение, служебную полезную модель и служебный промышленный образец (см. комментарий к ст. 1370 ГК РФ), для выплаты денежной компенсации за использование заявленного изобретения в период временной правовой охраны (см. комментарий к ст. 1392 ГК РФ), установления права преждепользования (см. комментарий к ст. 1361 ГК РФ), установления права послепользования (см. комментарий к п. 3 ст. 1400 ГК РФ).

В абзаце первом п. 3 комментируемой статьи устанавливается, что понимается под использованием изобретения или полезной модели в продукте или способе: если продукт содержит, а в способе использован каждый признак изобретения или полезной модели, приведенный в независимом пункте содержащейся в патенте формулы изобретения или полезной модели, либо признак, эквивалентный ему и ставший известным в качестве такового в данной области техники до совершения в отношении соответствующего продукта или способа действия по использованию.

Из вышеизложенного следует, что формула изобретения или полезной модели служит критерием при установлении факта использования запатентованного изобретения или полезной модели, в том числе и незаконного использования, т.е. нарушения патента (путем сравнения объектов, которые предположительно наруш патент, с объектами, находящимися под охраной патента).

Кроме того, при толковании формулы изобретения или полезной модели может быть применена так называемая теория эквивалентов, согла которой признаки счится эквивалентными, если они выполняют одну и ту же техническую функцию для достижения одного и того же результата, хотя и отличся по форме. Иными словами, при определении эквивалентности признаков учитывается их взаимозаменяемость.

В абзаце втором п. 3 устанавливается, что понимается под использованием промышленного образца в изделии: если такое изделие содержит все существенные признаки промышленного образца, нашедшие отражение на изображениях изделия и приведенные в перечне существенных признаков промышленного образца.

Перечень существенных признаков промышленного образца включен в понятие использования промышленного образца в 2003 г. (п. 2 ст. 10 Патентного закона РФ) для характеристики внешнего вида изделия в статическом состоянии последнего.

Как следует из вышеизложенного, перечень существенных признаков промышленного образца, т.е. словее их описание, хотя является вспомогательным инструментом для определения факта использования промышленного образца, в том числе и незаконного, все же играет в некоторой степени роль формулы изобретения.

В абзаце третьем п. 3 предусмотрен особый случай признания использованным изобретения, полезной модели, промышленного образца: если при использовании изобретения или полезной модели используются также все признаки, приведенные в независимом пункте содержащейся в патенте формулы другого изобретения или другой полезной модели, а при использовании промышленного образца - все признаки, приведенные в перечне существенных признаков другого промышленного образца.

В данной норме описаны случаи так называемых зависимых патентов. Один из таких случаев, предусмотренных в п. 2 ст. 1362 ГК РФ (см. комментарий к ней), может завершиться выдачей принудительной лицензии.

В пункте 4 комментируемой статьи описана ситуация, когда сообладателями патента на одно изобретение, одну полезную модель или один промышленный образец являются два или более лица, независимо от того, является ли кто-либо из них автором этого результата интеллектуальной деятельности. Для целей применения данной нормы сделана ссылка на правила, установленные пунктами 2 и 3 ст. 1348 ГК РФ (см. комментарий к данной статье).

Содержание комментируемой нормы в принципе соответствует содержанию абзаца шестого п. 1 ст. 10 ранее действовавшего Патентного закона РФ.